Илья Левитов — бывший вице-президент ФИДЕ и исполнительный директор Российской шахматной федерации, то есть фактически — экс-руководитель российских шахмат в 2010–2014 годах. Оставив бюрократическую работу, он стал активно организовывать шахматные турниры и популяризировать игру на своём ютуб-канале LevitovChess. В интервью «Базе» Илья рассказал о трудностях шахматистов после пандемии, типичных зависимостях профессиональных игроков и фитнесе как о едва ли не единственном способе выкинуть игру из головы.
— Чем занимается LevitovChess? И как вы вообще пришли к идее создать такую платформу?
— LevitovChess — это моё детище, появление которого связано с тем, что я очень люблю шахматы. Я достаточно давно занимаюсь этим делом. Шахматный мир для меня — очень родное и близкое место, где всё время что-то хочется делать. Я бы вряд ли этой «мурнёй» на «Ютубе» занялся бы, но сейчас непонятно, чем ещё заниматься, потому что все шахматы ушли в онлайн.
Год назад, в разгар пандемии, мы с моим товарищем и по совместительству гроссмейстером Евгением Бареевым сидели на даче и от безделья решили покомментировать шахматный турнир. Так и родился канал LevitovChess. Я хочу создать нормальную образовательную базу на русском языке для того, чтобы люди могли научиться играть в шахматы.
Трудность в том, что научиться играть в шахматы очень сложно. Нет никаких чётких рецептов, как человеку с нуля научиться играть так, чтобы он не позорился. Однако я хочу эту задачу решить.
— Шахматное сообщество очень закрытое. А что вообще подразумевается под этим термином? И как туда попадают люди, не играющие в шахматы?
— Да, оно полумистическое, я бы сказал. Сама игра очень затягивает, и люди — основа этого сообщества — это шахматные профессионалы, то есть те, кто занимается шахматами как своей основной профессией. Они становятся отрешёнными от мира, так как шахматы требуют очень высокой концентрации как во время игры, так и во время занятий. Поэтому ты неизбежно начинаешь выпадать из мира.
— А шахматы — они для всех? Или эта игра никогда не сможет быть так популярна, как например, карточный дурак?
— Я думаю нет, потому что сама игра как-то очень ограничивает проникновение внутрь. Я не могу это объяснить логически и исторически, но могу на уровне ощущений. Будто игра выставляет охранников, чтобы она не становилась такой же, как карточный дурак. Проблема в том, что шахматы — игра, в которой думать надо постоянно и разносторонне. Поэтому я в популярность шахмат, как в Советском Союзе, не верю.
— В Москве существует шахматный клуб с баром внутри. Концепция такая: в баре можно найти партнёра на партию в шахматы и выпить коктейль. Как вы относитесь к такой интеграции шахмат с массовым увлечением? Другими словами, что шахматы популяризуют, но при этом дух элитарности постепенно пропадает.
— Я проблемы в этом никакой не вижу. Шахматные кафе — это двухсотлетняя традиция. Я бы не сказал, что это популяризация шахмат. В Норвегии, например, в связи с тем, что чемпион мира Магнус Карлсен стал там культовой фигурой, в Осло открыли шахматный бар, который набрал бешеную популярность. Люди там смотрят прямые трансляции турниров и веселятся очень активно. Тем не менее не вижу в этом особого успеха для шахмат.
— Правда ли, что большинство шахматистов — спокойные интеллектуалы, как кажутся со стороны, или, может, вечеринки шахматных клубов ещё могут дать фору любым другим?
— К счастью или к сожалению, вряд ли можем дать фору, хотя и встречи у нас проходят весело. Гроссмейстер Владислав Ткачев чётко сформулировал, какие есть у шахматистов привязанности:
- Алко-
- Нарко-
- Нимфо-
- Лудо- (патологическая склонность к азартным играм)
- Инфо-
Смысл в том, что у шахматиста всегда голова полна шахматами во время игры. Ему необязательно смотреть на доску, чтобы видеть позиции, они всегда перед тобой. И необходимо от всего этого отвлекаться. Однако лудомания— это не способ отвлечения, а одно из свойств высококлассного спортсмена, который привык и любит хорошо играть.
— Всегда только игра ради игры или играете на деньги?
— Шахматисты вообще азартные люди, особенно они любят покер. Есть в этих играх какая-то параллель. У нас есть такой шахматист, Александр Грищук, входящий в десятку лучших шахматистов мира, так вот он ещё и высококлассный игрок в покер. Даже одно время перед ним стоял выбор между этими профессиями.
— Можно ли быть шахматистом и, не имея другого дохода, жить в достатке (ежемесячная зарплата от 70 тысяч рублей, допустим)?
— Проблема в том, что у шахматистов зарплата не гарантирована. Надо выигрывать, чтобы получать деньги. Это сложно сравнивать с обычной работой. До пандемии проходило огромное количество турниров с призовым фондом, и люди жили на том, что разъезжали по миру и старались выиграть.
В целом положение шахматистов можно сравнить с теннисистами, но в нашей сфере гораздо меньше денег. У нас и лидеры зарабатывают сильно меньше, чем другие лучшие в своей области спортсмены. В этом смысле шахматы — это очень бедный вид спорта.
— Почему топ-100 шахматистов сейчас терпят финансовые проблемы?
— Турниров из-за пандемии нет. Люди жили определённым образом, а теперь сидят дома. Но это не самое важное, тут даже не в деньгах дело. В любом случае всегда можно давать уроки. Страшно, что обычный образ жизни исчез. Шахматисты дома практически не бывают — приезжают на турниры, после проводят два-три дня дома и едут снова.
Это образ жизни, складывавшийся годами, своего рода гастролирующий цирк, который перемещается по всему миру в разных направлениях. И чем теперь заниматься — стало непонятно, ведь без подготовки к конкретному турниру занятие шахматами становится больше виртуальным, чем реальным. Поэтому сейчас шахматисты бедствуют не только экономически, но и психологически.
— То есть онлайн-турниры с призовым фондом нечасто проводятся?
— Сейчас проходит серия турниров, организованных платформой Chess24. Там разыгрываются огромные по шахматным меркам деньги (недавно прошёл турнир с главным призом в 60 тысяч долларов). Но они разыгрываются среди элиты, там играет 16 человек всего лишь.
— Откуда вообще в шахматах деньги?
— Меценаты. Вообще, всегда были люди вроде меня, которые просто любят шахматы и готовы тратить на это собственные деньги.
— Можно ли монетизировать шахматы или даже сделать из них целый бизнес?
— Я бы сказал, что сейчас активно предпринимается первая попытка в истории монетизировать шахматы. Это делается корпорацией Chess.com (самая популярная игровая платформа в мире) и Chess24. Они идут совершенно разными путями, но хотят достичь одной цели — собрать большую аудиторию.
Chess24 проводит серию турниров, которые собирают немалое количество зрителей, и тогда приходят люди, которые заинтересованы в шахматах как в рекламной площадке. Что, конечно, безусловный успех для шахмат и огромный шаг вперёд.
Chess.com не проводит таких турниров, но организуют такие классные вещи, как, например, серия, где в шахматы играют знаменитые любители: рэперы, игроки в покер, игровые стримеры. На их трансляциях тоже набирается приличная аудитория из сотен тысяч людей, которые потом переходят на платформу и платят деньги уже там. Попытки крайне интересные, и наблюдать за этим очень весело.
— Шахматисты — это спортсмены. Но почему тренировки вне шахмат (спортзал, бассейн) так важны?
— А вы представьте, что вам нужно решать математические задачи, пусть и не очень сложные, но решать на протяжении пяти-шести часов. И делать это идеально, ведь одна существенная ошибка равна проигрышу. А потом представьте, что это длится семь дней подряд, и рядом сидит человек, который решает такие же задачи, но вы думаете ещё и о том, что он найдёт решение быстрее и эффективнее. Это гигантский уровень напряжения... А потом в конце шестого часа вы не решаете одну задачу, проигрываете партию, и вся работа идет коту под хвост. Как итог — тотальная эмоциональная опустошённость. А меньше чем через 24 часа нужно делать то же самое.
Поэтому спорт — это важнейший элемент для разгрузки. Сейчас почти все топ-шахматисты либо бегают, либо ходят в зал, либо много гуляют и делают массаж. Необходимо расслаблять не только разум, но и тело, потому что шахматы — гиподинамическая нагрузка. Ты испытываешь огромное напряжение, но не двигаешься. Удивительно то, что за партию шахматист может похудеть на два-три килограмма лишь от активной интеллектуальной работы.
— Есть ли какие-то приметы, суеверия и обычаи в шахматном сообществе?
— Думаю, что нет, или я об этом не слышал. Только что-то мелкое вроде «счастливой» ручки для записи ходов. Но шахматисты люди не суеверные, ведь в этой игре всё зависит от тебя.
— Как происходит тренировка шахматиста перед игрой?
— В шахматах высокого уровня самое главное — это дебют, так как сама игра уже достаточно изучена. Все планы и методы борьбы известны, самое главное — получить комфортную позицию. Комфортной позицией называется позиция, которую ты смотрел дома перед партией, а противник не смотрел. То есть стоит задача его обмануть и заманить туда, где ты знаешь, а он знает чуть меньше тебя. Поэтому основная тренировка направлена на дебюты, они состоят из 15–20 начальных ходов.
Опять же, в силу гигантского скачка в развитии компьютеров и шахматных программ, которые играют как боги, компьютер сейчас значительно превосходит человека и показывает новые интересные идеи. Люди работают с одними и теми же программами, но важно, кто посмотрел глубже, уделил большее внимание правильным позициям, нашёл мини-идеи, уточнения, замечания. Плюс работа перед партией заключается в поддержании хорошего физического состояния и бодрости.
— Есть два шахматных движка. Проводятся даже матчи между более новой и более старой программами, в которых один компьютер пытается обыграть другой. Что это за новая реальность и как она работает?
— Это такой вид, я бы сказал, порнографии — наблюдать за игрой компьютеров, однако это дико интересно. Есть стандартная программа, проверенная временем, под названием Stockfish. Недавно появилась AlfaZero, которую даже купил Google. Это движок, который поначалу не имел собственной базы партий. В Stockfish загружались пять-шесть миллионов партий, он их анализировал, изучал ходы, приводящие к разным результатам.
А AlfaZero играет сам с собой миллионы партий и анализирует, почему он проиграл или выиграл. Это действительно новое слово в шахматах. AlfaZero открыл новые, непонятные до этого вещи, которые в игре топ-шахматистов стали повсеместны. Например, движение крайней пешки, которое очень эффективно в атаке. И теперь две программы играют с друг другом. Это шахматы очень высокого уровня, и профессионалы наблюдают за ними с неподдельным интересом.
— На днях состоялась премьера документального фильма Chess Pride, где вы выступили продюсером. Это кино про неформатную жизнь шахматистов, а не про привычную зрителю интеллигентность шахматного мира. Вы даже в начале фильма косяк курите. Как родилась идея?
— Это, кстати, не косяк, а самокрутка. Но зато выглядит как косяк. Я сделал свой турнир в Амстердаме, позвал туда товарищей-шахматистов, в общем, сделал себе подарок на 40-летие. Получилось всё очень классно и живо. Случайно вышло, что 3 августа у нас проходило открытие турнира, и в этот же день в городе был гей-парад. Мы совпали со всем этим буйством красок и переняли праздничную атмосферу.
Моей задачей было, чтобы камеры отслеживали жизнь шахматистов во время турнира, не более того. Я не знал, что из этого получится, лишь хотел зафиксировать это на память и лет через 20 сесть и посмотреть, как мы пили, гуляли и играли в шахматы. Но в итоге из этого получился фильм. Фильм-наблюдение, в котором нет особого глубокого смысла и конфликта.
Мне хотелось показать шахматы с неформальной стороны. У них есть замечательный имидж и репутация интеллектуального вида деятельности. А мне хотелось показать, что это отдельный внутренний мир, достаточно закрытый, с очень интересными людьми в нём. И эти люди находятся в постоянном контакте: что-то обсуждают, смотрят шахматы и кино, курят, гуляют, вместе выпивают.
И этот мир интересен сам по себе, независимо от наличия в нём шахмат. Получился документальный фильм про турнир: там есть небольшие интервью, съёмки шахмат, прогулок, ужинов. Обычная жизнь людей, являющихся топ-шахматистами, двое из которых — чемпионы мира. К слову, существует всего 16 чемпионов мира по шахматам.
— Почему сериал «Ход королевы» так выстрелил? Дело в хорошо отснятом сюжете или в том, что люди искренне заинтересованы темой шахмат?
— Для меня это, как и всё происходящее в мире, — загадка. Не могу сказать, что я в большом восторге от сериала. И если заменить шахматы на шашки, я бы сериал не смотрел. Однако мне кажется, что его успех — это сочетание трёх вещей: красивая женщина, наркотики и не совсем живой вид деятельности, а именно шахматы.
Создателям удалось не только искусно сварить всё это в одну кашу, но и добавить к этому игровой точности. Это, возможно, первый художественный фильм в истории, к которому у шахматистов нет ни одной претензии. Там была проведена гигантская подготовительная работа с участием Гарри Каспарова и других шахматистов: идеально подобраны позиции, партии, герои ходят правильно, часы выжимают правильно, очень точно создают эстетику шахмат.
Безусловно, это вымысел, но в процессе просмотра он вызывает положительный отклик. Людям нужно что-то новое, а новое — это хорошо забытое старое, так что шахматы прекрасно вписались в общую концепцию сериала. Вдобавок там очень точно отражены архетипы шахматистов: шахматный гений, который ничему особо не учился, но побеждает; герой, который трудится, но у него ничего не выходит, и он прощается с шахматами; недисциплинированный, но талантливый игрок, неспособный заставить себя заниматься профессионально, и благородный совковый чемпион мира.