Днём 23 сентября группа туристов из 19 человек потерялась на склоне Эльбруса на высоте 5400 метров. Одной из альпинисток стало плохо, помощник гида повёл её вниз. В это время на гору налетел ветер, снег и мороз. У группы, отправившейся к вершине, тоже начались проблемы.
Участники восхождения попали в снежную бурю. Ветер на склоне достигал 40–70 метров в секунду, шёл мокрый снег, температура опустилась до −20 градусов, видимость не превышала один метр. Один человек сломал ногу, группа заблудилась. Гиды сумели связаться с МЧС, но при такой буре их долго не могли найти. В итоге погибли пять человек, еще восемь пострадали — некоторые получили сильное обморожение.
Мы публикуем рассказ о произошедшем помощника гида, который отделился от группы вместе с девушкой.
Находясь на «краторе», одна из участниц группы по имени Анна Макарова сообщила гиду, что у неё плохое самочувствие. Гид решил спустить её вниз. Я, как помощник гида, стал спускать её, а остальные участники группы пошли к вершине.
Когда мы с Макаровой стали спускаться по верёвочным перилам к седловине, резко ухудшилась погода: начался сильный ветер, снег, всё заволокло туманом, резко понизилась температура. На фоне ухудшения погоды ухудшилось состояние Макаровой, она вообще не могла идти сама. Мне приходилось пристегивать её к перилам и с помощью верёвки стаскивать вниз.
Около 11:00 мы спустились на седловину. Я думал, что ей станет легче, однако её состояние ухудшилось: она не могла стоять на ногах и постоянно говорила, что ей холодно. Я понимал, что не смогу довести её до ратрака (места, где было начато восхождение), поэтому решил довести её до пещеры недалеко от тропы на седловине, чтобы попытаться согреть.
Вокруг был плотный туман, сориентироваться в направлении пещеры было очень сложно, и в итоге мы отклонились от маршрута. В это время я по сути просто тащил её по земле и вспомнил о том, что необходимо сообщить спасателям о ситуации. Я несколько раз вышел по рации на пятигорских спасателей и сдублировал сообщение на частоту эльбрусских спасателей. Ответа не последовало, в этом месте на седловине всегда плохая связь.
Также по рации я сообщил о сложившейся ситуации гиду Никифорову и попросил срочно вызвать спасателей. На это он ответил мне, что у них тоже чрезвычайная обстановка, но подробностей не сообщил. Я продолжил тащить Макарову в сторону пещеры. В процессе у меня потерялась рация. Я стал искать её, а когда нашёл, она была полностью во льду и с разряженной батареей.
Видео: МЧС
Мне пришлось снять перчатки. Поменяв батарею, я не смог закрыть крышку рации, так как пазы заледенели. Чтобы использовать её, мне пришлось держать крышку рукой. Я снова связался с Никифоровым, и он сообщил, что они с группой спускаются по перилам и уже прошли большую часть, то есть им до седловины, где находились мы, оставалось примерно 400 метров.
После этого я не смог надеть перчатки, так как они наполнились снегом из-за ветра. Мне пришлось втянуть кисти рук в рукава, чтобы греть их. Рацией я пользоваться уже не мог, так как положил её в рюкзак и, пытаясь в последующем вытащить её, обнаружил, что внутри снег. Я понял, что направление к пещере сбивается, и решил оставаться на месте, ожидая основную группу.
Примерно часа два я находился на месте и кричал, чтобы меня могли услышать. Макарова всё это время находилась без сознания. Примерно в 15:00 я стал пытаться привести её в чувство, но она не подавала признаков жизни, а её кожа стала белой. Примерно полчаса я находился с ней рядом, кричал и не мог понять, почему так долго спускается основная группа. Мне стали слышаться голоса, на что я кричал в ответ, и мне казалось, что они меня не слышат из-за ветра, так как я кричал против него.
Поскольку Макаровой я уже ничем не мог помочь, я решил идти навстречу группе. Когда я вышел на северо- западный склон в противоположном направлении нашего подъёма, я понял, что крики, которые я слышал, были слуховой галлюцинацией. Тогда я начал движение обратно к седловине. Так как маска и лицо обледенели, а без перчаток я почистить их не мог, я стал наощупь и по памяти направляться к спуску на южный склон.
Примерно в 18:00 я вышел в район подъёма ратрака, и мне удалось со своего мобильного телефона дозвониться до водителя. Он встретил меня и эвакуировал в лагерь. От него я узнал, что обе группы ищут и что никто из участников, гидов и их помощников не спустился. Так как мне никакого вреда здоровью причинено не было, от госпитализации я отказался. В последующем мне стало известно, что в двух группах оказалось пятеро погибших.