Четыре истории людей, которые победили рак и теперь борются со стигматизацией болезни

4 февраля в мире отмечают Всемирный день борьбы с раком. Главная цель — привлечь внимание общественности к проблемам профилактики онкологических заболеваний.

Проект «Химия была, но мы расстались» — как символ нового начала. Его участники, пережив онкологию, нашли в себе силы увидеть мир иначе. Фототерапевтические сессии помогли им открыть новые грани себя: уверенных, живых, наполненных светом. Мы собрали истории этих людей — честные, пронзительные, полные боли, надежды и силы. Это не просто рассказы о борьбе с болезнью, это признания людей, которые сумели полюбить жизнь и себя заново.

Ирина узнала, что больна, в 22 года. Диагноз — лимфома на третьей стадии из четырёх. Она ничего не знала о болезни и была напугана.

Ирина завела блог, где получила поддержку незнакомых людей и поверила в свои силы. На третьем курсе лечения молодой человек сделал ей предложение.

Сложно смотреть на себя в зеркало, сложно увидеть реакцию окружающих людей, которых пугает вот такая внешность. Но мне очень сильно помогла поддержка молодого человека. Для меня был важен именно день свадьбы, потому что меня накрасили, наклеили ресницы. Я надела парик, и я увидела снова себя красивой, снова увидела ту себя. И поняла, что нужно будет ещё немножко потерпеть, подождать. И ко мне снова вернётся моя красота. Большинство из моего окружения никак не показывали, что им страшно, и за это я их очень сильно благодарю. Но на улице посторонние люди иногда от меня шарахались. Несколько раз мне кто-то из прохожих говорил: «Какой ужас, какая она страшная!». И это разбило мне сердце. Это было ужасно.

Ирина шестой год в ремиссии. Она помогает другим онкопациентам, организует благотворительные мероприятия. Фотосессия стала её личным символом победы.

«Не может же мужчина признаться в слабости. А если скажешь такое, то какой ты, на хрен, мужик?». Сергей вернулся из кругосветного путешествия в 2020 году и почти сразу попал к онкоурологу. Диагноз — семинома.

На вопрос о детях Сергей ответил, что у него их нет. Онкоуролог порекомендовал мужчине задуматься о криоконсервации спермы, потому что ему грозит бесплодие. Через некоторое время Сергей лёг в больницу на госпитализацию.

Меня всё время спрашивали, где у меня была опухоль. Рак чего? Я стеснялся это говорить. Какой-нибудь рак печени или лёгких — это нормально. Можно посочувствовать или сказать с лёгким укором: «Он много пил/курил». Самые престижные виды рака — это рак мозга или крови. Тут ты вообще не виноват и болезнь серьёзная. Так что никаких тебе упрёков, только море сочувствия, жалости и сопереживания. Получите, распишитесь. А у меня что? Как-то стыдно сказать даже. Неловко. Не может же мужчина признаться в слабости. Не должен. А если скажешь такое, то какой ты, на хрен, мужик? Недействительный. Нет, я не то чтобы играл в большую секретность — близкие друзья в курсе. У меня семинома — это рак яичка. На мой взгляд, самый бл****й вид рака. Отдельно опухоль не удаляется, поэтому у меня осталось одно. Этот рак быстро растёт и ещё быстрее метастазирует. Но есть и плюсы: он очень чувствителен к химиотерапии.

Начался курс химиотерапии. У Сергея их было три, и после каждого становилось всё тяжелее переносить лечение. Он шутит, что раньше мог отжаться 50 раз, а после первой «химии» едва досматривал серию ситкома. На втором курсе слабость была такой, что казалось, он умирает. Ежедневно мужчина выпивал по 2,5 литра воды, ещё столько же в него вливали внутривенно (капельницы). Пальцы немели то на руках, то на ногах.

Я делал паузы, чтобы отдышаться, когда говорил длинные предложения. Еле-еле хватало сил встать и дойти до туалета или кухни. Пережевать твёрдую пищу для меня было серьёзной работой. Да даже просто лежать в одной позе было тяжело. Как будто лежишь на бетонном полу, придавленный сверху бетонной плитой. К вечеру я чувствовал такую слабость, что мне стало казаться, что я умираю. Было ощущение, что жизнь вытекает из меня, как вода из опрокинутого сосуда.

Когда Сергей пришёл на фотосессию, он уже был в ремиссии. Его фото попало на выставку в родном Санкт-Петербурге.

Когда я узнал об онкологии, у меня была мысль, что это может всё закончиться моей смертью. Подумал, что у меня было неплохое приключение: я путешествовал, объездил всю Центральную Америку накануне. Много чего повидал, успел. И как бы не так уж плохо закончится моя жизнь. Я бы хотел пожелать, чтобы люди с тяжёлыми диагнозами не откладывали жизнь на потом, не ждали чего-то, а брали и делали.

Елена узнала о своём диагнозе после аварии в 2010 году. Опухоль приняли за спортивную травму, её размеры шокировали врачей.

Когда я узнала о диагнозе, я ничего не поняла. Я была очень активна, занималась спортом. Но потом мне сказали, что, скорее всего, со спортом придётся завязать и, возможно, ногу ампутировать. Вот тогда стало страшно.

Елена прошла операцию и химиотерапию, но через три года произошёл рецидив. Они стали повторяться и дальше — лечение не приносило долговременного результата. В 2016 году Елена переехала из Иркутска в Санкт-Петербург, где ей предложили иммунотерапию. Сейчас её состояние стабилизировалось.

Первый раз практически никто не знал, никто даже не догадался, что я болею. Я проходила химиотерапию, мне было очень-очень плохо, я неделю лежала пластом, но потом встряхнулась, одела парик. Красилась и, в принципе, жила обычной жизнью. О рецидивах знали уже больше людей, потому что там справляться силами одной семьи было тяжелее. Практически невозможно скрывать было, что ты болеешь. Во-первых, операция была намного серьёзнее: я заново училась дышать, ходить. Это было невозможно прятать от людей. Ну и плюс поддержка, которую начали оказывать люди, порой даже те, от которых ты не ожидаешь этого, оказалось, что это настолько… Она очень сильно помогает. И взять себя в руки, и какие-то силы появляются от этого.

Вспоминая своё первое лечение, Елена думает, что не говорила никому о диагнозе из-за страха осуждения и непонимания. Женщина считает, что проект «Химия была, но мы расстались» важен, потому что помогает людям понять, что онкология — это не конец и что люди не виноваты в своей болезни. Проект позволяет увидеть себя с другой стороны, через взгляд профессионала. Для многих участников, особенно женщин, участие в фотосессиях было праздником, который заряжал энергией.

Это очень важный проект. Сейчас очень много и часто говорят о том, что онкология — это точно такое же заболевание, как любое другое, и оно прекрасно лечится в своём большинстве, но всё равно его боятся. Проект помогает рассказывать, что онкология — это не конец. Мы не виноваты в том, что заболели. Жизнь продолжается.

Врачи тоже болеют. Андрей обнаружил у себя лимфому Ходжкина ещё во время учёбы в 2015 году. Имея опыт в медицинской сфере, он не был обременён стереотипами о раке. Мужчина знал, что это заболевание лечится. Главное — не паниковать.

Лечение было тяжёлым, я сильно мучался от тошноты. После химиотерапии меня начинало тошнить от одной мысли, что я еду в больницу. Препараты не помогали, я консультировался с психотерапевтом, мне пытались давать более сильные успокоительные.

Для Андрея важно было не просто следовать лечению, но и понимать, что эта болезнь — не приговор. Статистика на его стадии была обнадёживающей. Уверенность помогала не сдаваться.

Мне повезло, что у меня была поддержка. Мои друзья, коллеги меня возили на лечение, после химии помогали, говорили, что всё будет нормально. Я не чувствовал, что от меня кто-то чего-то ждал. Задача была одна — разобраться с собой. У меня был хороший прогноз, и по статистике на этой стадии вероятность полного выздоровления составляла более 95%. И это, на самом деле, хороший показатель для онкологических заболеваний.

Когда Андрей восстановился, то понял, что не может позволить болезни контролировать его жизнь. Он вернулся к обычному ритму, продолжил работать и заниматься спортом. Главное — не разрешить болезни забрать у тебя жизнь.

Что касается жизни после болезни, могу сказать, что мне удалось вернуться в норму. Я снова работаю, дежурю в больнице, занимаюсь спортом, путешествую. Болезнь не должна забирать твою жизнь. Мне повезло, что я смог выйти на этот уровень и живу абсолютно полноценной жизнью. Я хотел бы дать совет тем, кто сейчас проходит через лечение: не зацикливайтесь на диагнозе, следуйте указаниям врачей, верьте в выздоровление, и жизнь обязательно вернётся к вам.

Рак — это бывший, которого нужно оставить позади

Создатели проекта называют рак токсичными отношениями, из которых человек выходит обновлённым. «Наша цель — показать, что люди остаются красивыми даже после тяжёлого лечения. Мы хотим помочь им рассказать свои истории и показать, что жизнь продолжается», — рассказывает PR-директор проекта «Химия была, но мы расстались» Гала.

Самому молодому участнику проекта было 22 года, самому пожилому — 84 года. Средний возраст — 35–55, и в первую очередь это женщины. Проводим либо индивидуальные фотосессии, либо масштабные, у нас было до 50 человек. А затем эти портреты ложатся в основу будущих выставок. К данному моменту уже их прошло больше сотни, только в 2024 году 34. Команда уже подготовленная, исходили из той мысли, чтобы героям было комфортно. Стараемся создавать уютную атмосферу, устраивать регулярно мероприятия для участников. Фотографам проводят мастер-классы с психологами или онкопсихологами, где обучают тонкостям общения, аккуратному и внимательному отношению к героям. Были случаи — всего два, — где не понравились фотографии, но эти вопросы быстро решили. Больше негативных историй не было.

Тела пациентов изменились, их жизни изменились. Но они научились видеть в себе силу и красоту. Их фотографии — не просто кадры, это доказательство того, что они сильнее своих страхов. Фотосессии становятся важным этапом в принятии себя. Некоторые участники приходят в париках, скрывают себя. Но в какой-то момент снимают парик и говорят: «Давайте лысое фото». Это мощный момент, который показывает их силу.

Визажист расслабляет героя, затем пациента отправляют к фотографу, многие в первый раз у визажиста и первый раз на профессиональной съёмке, поэтому для них это необычно. Фотографы активно берут в оборот, но нежно. Рекомендуют, как одеться, как встать в кадре и так далее, вплоть до того, что пишут герою заранее, перебирают вместе гардероб. И потом уже начинается магия. Первые полчаса на подбор ракурса, рабочей стороны, позы, а вторая половина съёмки — женщина раскрепощается, ей становится интересно, что же там получится на фотографии, поэтому вот это преображение для нас очень важно.

Сегодня проект помогает людям по всей России. Его выставки проходят в десятках городов, а фотографии становятся вдохновением для тех, кто только начинает лечение.