Отца 70 детей, священника Николая Стрёмского, обвиняют в изнасилованиях

В Оренбургской области арестовали 55-летнего протоиерея Николая Стрёмского — настоятеля Свято-Троицкой обители милосердия. Священника обвиняют в изнасиловании и развратных действиях сексуального характера в отношении семерых девочек 14–16 лет. Также суд арестовал приёмную дочь священника Елену и её мужа: их обвиняют в незаконном лишении свободы двоих и более детей.

Семью Николая Стрёмского называют самой многодетной в России, построенный комплекс — самым большим в Оренбургской области, а самого протоиерея — очень неординарным человеком. Несмотря на задержание священника (а это уже не первый суд Стрёмского) и уголовное дело, дети заступаются за батюшку и верят в его невиновность.

Стрёмский решил пойти в священники, по его же словам, после службы в армии: в 1980-м он служил на границе с Афганистаном, но в горячую точку, в отличие от сослуживцев, его не отправляли.

Во время обучения в Московской духовной семинарии Николай встретил свою будущую жену Галину. Они обвенчались в Сергиевом Посаде и решили переехать в Оренбургскую область. Спустя три года Стрёмского рукоположили в священники и отправили в поселок Саракташ. Там супруги открыли воскресную школу, которая приняла 80 учеников, построили храм и начали усыновлять детей.

Сейчас Саракташ называют Оренбургским Ватиканом: на огромной территории располагаются храмы с пушками, танками и самолётами на входе, православная гимназия, школа, купель, лавка, трапезная и несколько корпусов, где живут приёмные дети Стрёмских. Всего супруги воспитали 70 детей — часть из них под опекунством, часть — усыновлённые, 58 из них уже живут самостоятельной жизнью.

По словам Ильи Стрёмского, приёмного сына Николая и Галины, его детство не было тяжёлым, несмотря на строгое воспитание и законы семьи священника. Илью усыновили, когда ему было два года, кто его биологические родители, он не знает. До 16 лет он жил на территории обители милосердия, а сейчас проходит службу по контракту.

«Это было скорее как большой детский дом на несколько корпусов, между которыми стоял храм. Воспитанием занимались воспитатели — было три группы у мальчиков и три у девочек. Общение мальчиков с девочками было категорически запрещено, между нами были заборы даже. Конечно, мы виделись на службе в церкви или на улице мельком. Но он [Николай] пресекал всякое общение. Всё должно было быть по-церковному, по-православному».

«Уследить за всеми, конечно, он не мог, поэтому наказывал. Мальчиков отправляли на исправительный срок — работа на ферме, девочек — на кухню на неделю. Я побывал в этой шкуре, но не за общение с девочками. Человек [Николай] возлагал на меня большие надежды, что я буду доносить информацию, что происходит у нас, а я отказался. За драки и воровство сильно наказывал. Отцовский ремень я запомню на всю жизнь. Это самое ходовое было, ему быстрее было выпороть. При этом он испытывал даже восторг, заигрывался иногда».

В обвинения против Стрёмского Илья не верит. Говорит, что отец сделал в жизни ему много хорошего, и если бы не он, неизвестно, где бы Илья сейчас был и чем бы занимался.

«Про дело — я уверен, что это клевета, наговор, многие завидовали ему. А вот Леночку [дочь, обвиняемую в лишении свободы детей], эту тварь, выгораживать я не буду. Она смотрела на нас как на людей второго сорта. Хотя она тоже приёмная, но товарищ папа создал ей такие условия, она в золоте купалась. Почему он покупает ей „мерседес“, а мне не покупает? Потому что я мальчик, а она девочка?»

На золотом «мерседесе», подаренном Лене, священник сбегал от полиции после того, как его пытались остановить за неправильную парковку в 2015 году. Задержать Стрёмского смогли только на территории дома — полицейским пришлось тащить батюшку по земле, потому что сам идти он отказывался. По данным сотрудников, он был сильно пьян, но от медосвидетельствования Стрёмский отказался. После этого протоиерея отстранили от служения на полгода.

По словам Ильи, золотой «мерседес» — не единственная машина в автопарке семьи. У Стрёмского также есть белый «мерседес», военный «хаммер», «инфинити» и «ауди». Причём свои автомобили настоятель не скрывает. Журналисты ОТР снимали репортаж в Саракташе и зашли в дом к Стрёмскому — перед входом проходила выставка ретроавтомобилей, в доме — оружия, а в подвале располагался винный погреб.

Стрёмский получает доход от сдачи земель обители, пекарни, магазина, компании ритуальных услуг и гостиницы на территории посёлка. Официально заниматься бизнесом священнослужителям нельзя, но на дела Стрёмского почему-то не обращают внимания. Сейчас Свято-Троицкая обитель — что-то вроде градообразующего предприятия, а отец Николай — крупный работодатель.

По словам дочери Стрёмского Маши, отец никогда не делал с детьми ничего плохого, а наоборот, защищал их от всего. Дело Маша тоже называет подставным и говорит, что девочек могли подкупить, чтобы они оклеветали отца.

«Девочки, которые выросли после нас, они уже немножко другого воспитания. Они уже позволяли себе убегать, они себе позволяли уже и оскорблять отца. Они сами выбегали, через форточки вылазили. Папа говорил, что у него уже нет сил с ними справляться. Потом Следственный комитет уже шантажом всё выманил! Женя мне говорила, что пришли какой-то мужчина и женщина, завели в комнату и начали спрашивать, бил ли папа её или не бил, и всё такое. И она сказала: „Нет! Такого не было!“ Её шантажировали, но она ничего не рассказала».

Маша рассказала, что после задержания настоятеля в обители прошли обыски. Часть дочек Стрёмского создали закрытую группу «ВКонтакте», чтобы обсуждать, как поддержать отца. Они планируют опубликовать петицию, чтобы добиться его освобождения.

А пока на сайте оренбургской епархии сообщается, что Оренбургский и Саракташский митрополит Вениамин запретил протоиерея Николая Стрёмского в священнослужении «на время ведения следствия».