Родные и друзья осуждённых по «Московскому делу» рассказывают их истории

Мы поговорили с родителями, друзьями и адвокатами Евгения Коваленко, Кирилла Жукова, Ивана Подкопаева, Данила Беглеца и Константина Котова. Они рассказали, почему считают приговоры несправедливыми и как продолжают бороться за свободу своих близких.

Евгений Коваленко, 48

Евгения Коваленко приговорили к 3,5 года колонии за то, что он толкнул одного силовика, а во второго кинул мусоркой. Прокурор просил для Коваленко максимальные для 318-й статьи пять лет заключения. Смягчающими обстоятельствами стали хроническое заболевание и пожилая мать, которая находится на иждивении сына.

Алла Васильевна, мама Евгения:

Сын окончил МИТ с отличием, работал в РЖД, я тоже 40 лет там проработала. Он почётный донор, не пьёт, не курит, занимается хозяйством: кролики у нас, утки. За животными уход нужен, траву им скосить, покормить. Деревья он прививает — нам и соседям иногда помогает. Мы в Подмосковье живём в квартире, и дача у нас есть. Занимаемся хозяйством для своего удовольствия и здоровья, едим продукты свои, в них гадости всякой нет. В общем, ведём здоровый образ жизни. Но сейчас животных пришлось отдать, конечно. У меня ноги начали болеть и отказывать из-за стресса. Мне, конечно, некомфортно сейчас будет. Он мне помогал, продукты приносил как нормальный сын.

Про него писали в интернете гадости всякие, что он безработный, например. Это неправда. Это у властей желание так выставить их [обвиняемых], а они нормальные люди с честью и достоинством. Сын трудоголик. Сейчас охранником на московской железной дороге работает, грузы охраняет. Сейчас потеряет эту работу, судьбу поломал, но что поделать. Он недоволен властью, конечно, а какой нормальный человек сейчас доволен? Только олигархи довольны. Я горжусь им. Он не какая-нибудь тварь ничтожная.

Я смотрела это видео в интернете, всё приблизила. Он бросил урну, никого не задел, там попало в человека, которого нагнули омоновцы. Никаких травм у них нет. Но это не имеет значения, нужно просто человека упечь. Он идеально подходит, чтобы его посадить: взрослый, детей нет. На его примере просто показывают, что не нужно бегать по демонстрациям. Почему омоновцы били дубинками и за это никто не отвечает, никого не привлекают за это. Всем показали, что вы — ноль, шелуха, плесень. А мы здесь власть.

Кирилл Жуков, 28

Кирилла Жукова приговорили к трём годам колонии по статье 318 ч.1 «Применение насилия по отношению к представителю власти». Во время акции 27 июля парень попытался поднять забрало шлема сотрудника Росгвардии. Потерпевший Аскарбек Мадреймов на суде заявил, что «лямки вдавились в подбородок, было неприятно, больно». 27 июля Кирилла задержали, а через несколько часов отпустили из отдела, назначив 10 тысяч рублей штрафа. Но спустя пару дней Жукова снова задержали.

После допроса в СК парню предъявили обвинение по двум статьям: участие в массовых беспорядках и применение насилия по отношению к представителю власти.

Алексей Скоробогатов, друг Кирилла:

Мы познакомились года три назад. Наш общий друг привёл меня в клуб настольных ролевых игр, а Кирилл был там гейм-мастером, то есть вёл основную повествовательную линию. Он очень харизматичный человек, позитивный, и мы сразу стали общаться.

Он увлекается полевыми играми, настольными, компьютерными, косплеем. А до этого работал машинистом поезда в метро, в армии служил. Многие пишут, что он служил в Росгвардии, но это не так. Он в армии был, когда ещё такого понятия, как Росгвардия, не было.

Недавно он вступил в организацию «Скальпель», я там, если можно это так назвать, занимаюсь подбором сотрудников. Это волонтёрский спасательный отряд медицинского вуза, мы оказываем медицинскую помощь на мероприятиях.

Кирилл всегда имел выраженную жизненную позицию, как он говорил — государство для людей. И он решил начать с себя — занимался благотворительностью. Иногда даже в ущерб себе. Он не любит про это рассказывать, про благотворительность только вскользь упоминал, что детям помогает, например. Он не относился к какому-то политическому направлению, просто хотел, чтобы правительство услышало людей и прислушалось.

Его задержали 27 числа, потом отпустили, выписали только штраф. Кирилл мне позвонил, сказал, что его выпустили, он очень устал, и мы договорились пересечься на днях, всё обсудить. Но его снова задержали.

Я отчаянно надеялся на условку. О чём было [судебное] заседание, я до сих пор не могу понять. Там пострадавший выдавал такие перлы: «Испытал физические страдания из-за того, что натёр ремешок шлема». А нам показывают видео в зале суда, и там ремешок у него даже не застёгнут. Очевидно, там не было удара никакого, может быть, саечка.

Три года колонии — это несоразмерно. То, что он сунулся к Росгвардии, их трогать — это штраф, максимум условка. Особенно когда появляются видео, как росгвардейцы ломают людям ноги, бьют их велосипедом.

Будем подавать жалобы в суд, в ЕСПЧ. Мы Кирилла не бросим.

Иван Подкопаев, 25 лет

Тверской районный суд приговорил Ивана к трём годам колонии общего режима. Его обвиняли в том, что он распылил перцовый баллончик в сторону силовиков на акции 27 июля. После задержания у него в рюкзаке нашли молоток, плакат, противогаз и нож. На заседании Подкопаев заявил, что инструменты ему были нужны для хозяйственных целей.

Рассказывает Елена Михайловна, мама Ивана:

У Ивана отличные руки, он всё умеет делать, всегда помогал соседям и знакомым. Он работает в Публичной научно-технической библиотеке России: ремонтирует компьютеры, технику, прокладывает интернет-кабели.

Последнее время он жил с папой в загородном доме, так как там нужна его помощь больше, чем мне в Москве: у нас последние 15 лет постоянные ремонты и строительство.

Все предметы, оказавшиеся в рюкзаке, возможно, были с ним всегда — на всякий случай. Он всегда с собой носил много всего. Я надеюсь, и перцовый баллончик был предназначен для бездомных собак, которых очень много у нас в деревне и близлежащем лесу. Одного бездомного щенка, кстати, они с папой взяли себе этой зимой, пожалели, боялись, что он замёрзнет или умрёт от голода.

Ваня всегда помогал с нашим младшим ребёнком, он очень любит своего брата. Младший брат его просто обожает. До армии он один его собирал и провожал в детский сад, потом приводил оттуда и развлекал до моего прихода с работы. Ходил в магазин. Кормил брата, если я задерживалась. Сейчас брат уже вырос ( 11 лет) и ходит во все школы самостоятельно.

Сам он много читал и самообразовывался. Мне это не очень нравилось, так как я предпочитаю классическое последовательное образование. Он не хотел получать высшее образование, так как считал, что сейчас образование — это только оплата, за деньги дадут диплом, а знания можно получить и самостоятельно.

Я категорически не согласна с наказанием. Это жестоко и не нужно никому. Сейчас Иван всё осознал, в чём был неправ, раскаивается. Через три года колонии, я уверена, будет потеряно много здоровья физического и душевного, а условия и окружение [в тюрьме] не могут способствовать личностному росту. Сейчас время создавать свою семью, а это наказание ломает молодому человеку всю жизнь.

Наказание неэквивалентно содеянному, я в этом полностью уверена. Оно излишне жестоко, а когда наказание излишне жестоко, оно несправедливо и не воспитывает, а, напротив, очень портит человека. Он начинает жить с обидой и чувством несправедливости. Не дай Бог никому это испытать.

Данил Беглец, 26 лет

Суд приговорил Данила Беглеца к двум годам колонии общего режима. По версии следствия он потянул силовика за руку на митинге 27 июля, где Данила сразу же задержали, но вечером отпустили домой. Через несколько дней его объявили в розыск и предъявили обвинение по статье «Применение насилия в отношении представителя власти».

Рассказывает Станислав Рыбчинский, адвокат и друг Данила:

Мы знакомы с Данилом достаточно давно. Он всегда занимался тяжёлым трудом. Данил приехал из Молдавии, сначала клеил листовки по подъездам, потом мёдом занимался. Сейчас вот кровати выпускать начал. Два года назад получил российское гражданство. С девушкой познакомился. У них двое совсем маленьких детей, один грудной.

Жена Диана очень хотела приехать на суд, но ребёнок сильно заболел. Пришлось маме ехать, она себя сейчас очень плохо чувствует.

Приговор жесточайший, достаточно просто посмотреть на аналогичные дела. У меня сейчас есть дело, там мужчина толкнул в метро сотрудника полиции, скорее всего, будет просто условка.

Конечно, виден политический след, кому-то это очень нравится. Ситуация просто абсурдная, глупая. Во-первых, чиновникам это не нравится, вот они и лупят эти приговоры. Во-вторых, никакой конкретики нет в статье «Угрозы жизни и здоровью сотрудника полиции».

Потерпевший вообще не пришёл на заседание. Суд был очень странный, провели предварительные слушания, хотя мы не просили об этом. Мы просили перенести процесс, чтобы потерпевший пришёл, но ему было, видимо, неудобно. Мы рассматривали два варианта, какой будет приговор. Но когда прокурор начала говорить о реальном сроке, стало понятно, что будет строго.

Константин Котов, 34 года

Константин — активист, которого задерживали за участие в несогласованных акциях пять раз за последние полгода. Он единственный из пяти приговорённых к реальным срокам по «Московскому делу» проходил по так называемой дадинской статье. Его приговорили к четырём годам колонии за неоднократное нарушение правил участия в массовых мероприятиях. На акции 10 августа его задержали через 30 секунд после того, как он вышел из метро.

Рассказывает Светлана Шмелёва, подруга Константина:

Мы познакомились ровно год назад, когда начались ежедневные одиночные пикеты за обмен всех на всех, и начали общаться. Костя всегда отличался тем, что не мог пройти мимо любой несправедливости и сразу включался в поддержку — «Нового величия», студента МГУ Азата Мифтахова. Костя почти месяц стоял у здания ФСБ.

Мы очень чётко следим за соблюдением законов: всегда подаём заявки на проведение пикетов, если нам отказывают, идём в суд. Костя вообще самый мирный человек, кого я знаю. Он никогда не выкрикивал лозунгов, он при мне даже ни разу слова бранного не сказал. То есть его и задерживали, и других задерживали, да много чего было, а он ни разу слова бранного не сказал. Такой он человек.

Конечно, ему иногда было страшно: у него хорошая работа. Но ты себя перестанешь уважать, если из-за страха перестанешь выходить. У него красный диплом, он программист, делал сайты в крупной компании. Руководство относилось, если можно так сказать, с пониманием к его деятельности. Когда Костю задерживали, он брал отпуск за свой счёт.

Конечно, мы много раз обсуждали вероятность такого дела, но никто в это особо не верил. Было дело Дадина и всё, больше никто по этой статье не был осуждён.

В ходе суда мы узнали, почему Костю задержали. Двое полицейских признали, что им приходили ориентировки на 4–6 человек, кого нужно задержать, и среди них была фотография Котова. На заседании свидетели в один голос говорили, что он кричал лозунги, но на видео он только выходит из метро — и его задерживают.

Потом появились в деле какие-то 10 китайцев. Якобы во время одного из пикетов Костя помешал китайским туристам сделать фотографию на площадке около МГУ. После вопроса, на каком языке они попросили помощи у полицейских, суд сразу же прервали.

Его родители очень интеллигентные, спокойные люди. Они очень переживают, кажется, они вообще не понимали, что произошло. Для родителей очень много дал сам процесс. Я видела, как менялся его отец, он понял, что Костя ни в чём не виноват, вообще ничего не нарушал. Увидел публику, которая пришла поддержать, — студенты, пожилые люди и те, за кого Костя сам стоял на пикетах. Мама Анны Павликовой (фигурантки дела по «Новому величию») пообщалась с Костиным отцом. И родители поняли Костю — зачем он это делал, поняли, что вырастили хорошего человека.

Костя такой человек, он выберет самую тяжёлую ношу, но скажет, что ему легко. Трудно представить, как он жалуется на жизнь. По ходу дела нам удавалось иногда общаться, он говорит, что у него всё нормально, спрашивает о новостях, переживает за тех, за кого мы стояли на пикетах. Он сказал в последнем слове, что судят не его, а право на свободу мирных собраний.

Мы будем бороться, чтобы Костю оправдали и отменили приговор. Надо отменять статью 212.1, она нужна только для расправы над активистами.

К реальным срокам по «Московскому делу» уже приговорили пятерых человек, но под следствием находятся ещё восемь. Возможно, это не последние приговоры с тюремными сроками.