9 октября во время показа оперы «Садко» в Большом театре погиб артист мимического ансамбля. Тяжёлая декорация опустилась на голову 38-летнего Евгения Кулеша, после чего мужчина скончался на месте от открытого перелома черепа.
На условиях анонимности мы поговорили с одним из сотрудников Большого. Он рассказал, что в театре уже давно проблемы с техникой безопасности — например, в прошлом та же декорация для «Садко» чуть не упала на репетиции перед премьерой. Кроме того, труппа артистов очень удивилась, когда руководство театра захотело снова показать спектакль — на следующий день после смерти артиста.
О реакции руководства
Нет никакой официальной реакции. Вообще никак не посчитали нужным прокомментировать. И они с утра [на следующий день после трагедии. — Прим. ред.] написали нам, что сегодня спектакль состоится.
Тогда коллектив миманса [мимический ансамбль, участвующий в массовых сценах. — Прим. ред.] подписал обращение к руководству, вывесили его в нашу группу. Когда его увидели, быстро доложили начальству, и они пошли отменять.
Потому что был бы большой конфуз, если бы зрители пришли, а артисты сказали, что не выйдут на сцену. Я уверен на 90%, что если бы этого не произошло, то они бы с радостью гоняли спектакль. Кто-то говорит, что чуть ли не 9 октября хотели продолжать спектакль. Я не могу поручиться за достоверность. Но, судя по тому, как они себя ведут, не могу исключать, что так оно и было.
Обращение коллектива к руководству Большого театра
Я считаю, что спектакль должна была отменить прокуратура или Следственный комитет до выяснения [обстоятельств]. По-хорошему там вообще не должны были ничего не трогать. Мы не знаем этого: трогали или не трогали.
9 октября оставили сначала артистов, кто участвовал в этой сцене [где погиб Евгений Кулеш], но их не опросили. Приехала следственная группа, моих коллег не опросили. Их подержали и потом отпустили. И артисты миманса сказали, что их не опрашивали. Опросили каких-то монтировщиков, и всё.
О трагедии на «Садко»
Это технически очень сложный спектакль. К нему требуется большая филигранная подготовка, там всё размерено по секундам. Поэтому [нельзя] пускать его таким вот валом, как у нас это происходит: неделю один спектакль, неделю другой. Репетиции недостаточно для такого спектакля. Я считаю, что основная причина в этом.
Потом, конечно, конец недели и люди уже уставшие, когда теряется концентрация. Но это вряд ли было одним фактором. Конечно, к такому трагическому происшествию приводит большое количество факторов, которые стекаются в один момент.
Как ребята мне рассказывали, в этот день с одной стороны декорации почему-то ехали медленнее. То есть они сначала выводят какие-то декорации, потом спускается задник, который его и убил, — вот этот задник спускается достаточно быстро.
Он [Евгений Кулеш] должен был успеть поставить трон и сделать шаг вперёд. Там не отойти даже. Всё это ересь, что он должен был отойти. Он никуда не отходил, он не успел просто сделать шаг. Они, видно, поздновато просто привезли трон [на сцену]. Потому что где-то произошла заминка.
Проблемы с декорациями
Там сложный спектакль. Меня в прошлый заход коллега просил подменить его. Я сказал, что не буду, потому что это сложный спектакль, который я ни разу не репетировал на сцене — технически не участвовал на самой сцене с настоящими декорациями.
Предыдущий инцидент с этой декорацией [которая убила актёра] был на репетиции незадолго до премьеры. Тогда она зацепилась за осветительные приборы и не опустилась до конца.
Инцидент с декорацией на репетиции «Садко»
Безопасность в Большом театре
Инструктажи по технике безопасности не производятся. Был вводный инструктаж, когда принимали на работу, и ещё, может, пару раз за весь период. Раньше ещё было более-менее, какие-то сложные спектакли объясняли. Потом всё быстрее и быстрее.
Это гонка с Мариинкой, которую директор [Большого театра Владимир Урин] устроил: кто больше спектаклей даст. Я так понял, что службу охраны труда вообще задвинули. Мы этих представителей не видим. Все боятся возмущаться. Когда начинают что-то говорить, им «цыц» руководитель, и всё.
На мой взгляд, [режиссёр «Садко» Дмитрий] Черняков не виноват. Режиссёр ставит, и часто уже идут потом спектакли без режиссёра-постановщика. В данном случае Черняков обычно всегда приезжает на свой спектакль, чтобы как-то приободрить, поставить новые задачи, чтобы спектакль не терял [в качестве]. Но так редко происходит.
«Садко». Фото: Большой театр
Он сочинил спектакль, но за эксплуатацию спектакля отвечает театр. Репетиций на этот спектакль должно быть больше, чем на другой. Его нельзя выпускать как любой другой спектакль, потому что это современный технически сложный спектакль. А Кулеш вечером был на репетиции «Дон Жуана», а следующим вечером работал на «Садко».
Не должны люди погибать от того, что человек успел [отойти] на секунду раньше или позже. Всякое бывает — голова закружилась и так далее. Должны быть датчики какие-то. Его же сначала ударило, а потом придавило. Опускающаяся декорация, если она обо что-то ударилась, она должна была остановиться. А она не остановилась.
В моём понимании, должен быть инженер по технике безопасности, который разрешает спектакль, когда он сдаётся.
Что дальше
Руководство посадить, во-первых, надо. Нужно, чтобы они понесли наказание. Они точно несут ответственность за всю эту вакханалию и беззаконие.
Я боюсь, что сейчас попытаются всё замять. Выставить виноватым артиста.